Дай родиться вновь - отпусти меня...
Договора сжигаются, от них прикуривается очередная сигарета.
Гордость засовывается в задницу, да поглубже, вместо неё достаётся смелость, но стоит занести ногу над пропастью, как гордость выскакивает и вопит о том, что ты мудак, пока смелость дезертирует обратно в задницу, а страх и гордость спелёнывают ноги, заставляют отступить, стиснуть зубы.
Договора сжигаются, вместо них пишутся дерьмовые стихи, которые никогда не увидят свет, благодаря корректору, ластику и клавише "Delete".
Перед тем, как сжечь договора, взгляд задерживается на текстах этих смешных бумаг, а глаза жжёт жалость о прошедшем и несбывшемся. Но губы трогает лёгкая усмешка, а сердце мерно отстукивает ритм. Иногда безумно счастлив, но всё чаще лихорадит от внезапно накатывающих тоски и чувства беспросветного одиночества.
А чай кончается всё быстрее, пока до сих пор живой и сижу в тёплой квартире. Приветов от наших давно не жду, да и повымерли скорее всего они уже.
Договора сжигаются, об них можно хотя бы погреться. Договора сжигаются, а грусть сжимает горло, особенно когда вспоминается, как писались эти бумаги, как обговаривались все детали. Как смеялись все вместе.
Это смутное время скоро убьёт абсолютно всех наших. Всех кто сможет остаться индивидуальным, абсолютным. А остальные?... Да если изменятся, то дела до них уже не будет.
Договора сжигаются, а новых больше никогда не будет. Во всяком случае за моей подписью.
А гордость снова идёт в задницу, когда я закрываю глаза.
Я остаюсь. Буду ждать, оставлю копии договоров.
Гордость засовывается в задницу, да поглубже, вместо неё достаётся смелость, но стоит занести ногу над пропастью, как гордость выскакивает и вопит о том, что ты мудак, пока смелость дезертирует обратно в задницу, а страх и гордость спелёнывают ноги, заставляют отступить, стиснуть зубы.
Договора сжигаются, вместо них пишутся дерьмовые стихи, которые никогда не увидят свет, благодаря корректору, ластику и клавише "Delete".
Перед тем, как сжечь договора, взгляд задерживается на текстах этих смешных бумаг, а глаза жжёт жалость о прошедшем и несбывшемся. Но губы трогает лёгкая усмешка, а сердце мерно отстукивает ритм. Иногда безумно счастлив, но всё чаще лихорадит от внезапно накатывающих тоски и чувства беспросветного одиночества.
А чай кончается всё быстрее, пока до сих пор живой и сижу в тёплой квартире. Приветов от наших давно не жду, да и повымерли скорее всего они уже.
Договора сжигаются, об них можно хотя бы погреться. Договора сжигаются, а грусть сжимает горло, особенно когда вспоминается, как писались эти бумаги, как обговаривались все детали. Как смеялись все вместе.
Это смутное время скоро убьёт абсолютно всех наших. Всех кто сможет остаться индивидуальным, абсолютным. А остальные?... Да если изменятся, то дела до них уже не будет.
Договора сжигаются, а новых больше никогда не будет. Во всяком случае за моей подписью.
А гордость снова идёт в задницу, когда я закрываю глаза.
Я остаюсь. Буду ждать, оставлю копии договоров.